1. Не все то шунгит, что черное и блестит

Слово «шунгит» стало в Карелии понятием нарицательным. Камню с таким названием приписывают целебные свойства. На основе шунгита создаются фильтры для очистки воды. Из него делают пирамидки и называют их приборами для эволюции сознания, нейтрализации геопатогенных зон и пр. Шунгит якобы улучшает плодородие почвы, защищает от радиации и вредного излучения (от компьютерного до космического), создает гармонию в семье. Наконец, он стал одним из брендов, или торговых марок, Карелии.

С одной стороны, нет ничего плохого в том, что у нас есть такой «раскрученный» товар и что Карелия «распродается» маленькими шунгитовыми кусочками (добра этого у нас, как говорится, завались). С другой стороны, все ли, что приписывают шунгиту, является правдой? Чтобы разобраться в этом, обратимся в Карельский научный центр Российской академии наук – к заведующему лабораторией генезиса шунгитовых месторождений доктору геолого-минералогических наук Михаилу Филиппову.

Различают несколько разновидностей шунгитовых пород – от высокоуглеродистых, с содержанием углерода около ста процентов, до низкоуглеродистых сланцев. Так, нигозерский сланец используется, в основном, для производства щебня. Он содержит всего один процент углерода. Прежде из него делали шунгизит, пористый наполнитель бетона, получаемый в результате вспучивания сланца во вращающихся печах (из такого бетона в Карелии в 80-е годы прошлого века строились дома).

Поскольку нигозерский сланец и другие содержащие углерод породы сравнительно легко обрабатывается, из них делают сувениры. Чтобы легче сбыть такие поделки, их наделяют несуществующими свойствами. Так что «эволюции сознания», защиты от компьютерного излучения или гармонии в семье вы с помощью пирамидок и иных поделок из шунгита вряд ли добьетесь. С точки зрения науки, разговоры о целебных свойствах шунгита это торговые мифы, которые нуждаются в развенчании. Официальная наука к распространению подобных легенд отношения не имеет.

Неверно, когда все разновидности встречающейся в Заонежье углеродистой породы называют шунгитами, считает Михаил Филиппов. В свое время профессор Санкт-Петербургского университета Александр Иностранцев исследовал их довольно редкую «блестящую разновидность», напоминающую уголь-антрацит. Оказалось, что, несмотря на схожесть (не только внешнюю, но и по содержанию углерода – порядка 96-99 процентов), свойства угля-антрацита и блестящей разновидности заонежской породы сильно различаются. В 1879 г. Иностранцев определил данный минерал как «новый крайний член в ряду аморфного углерода». «По химическому составу изученный мной углерод шуньгского антрацита, – писал профессор, – представляет значительное различие со всеми известными нам антрацитами».

В 1885 году Иностранцев предложил называть новый минерал, внешне похожий на уголь-антрацит, шунгитом, по названию деревни Шуньга, близ которой он был найден. Из десятка присланных для исследования Иностранцеву заонежских образцов аморфного углерода, шунгитом названа именно блестящая разновидность. Со временем шунгитами стали называть все разновидности, и наступила путаница, когда и обогащенная углеродом порода, и нигозерский сланец – все стали иметь одно название, по крайней мере, в отечественных источниках.

«Если бы Иностранцев знал о существовании статьи канадского исследователя Э. Чэпмена, – говорит Михаил Филиппов, – он бы не стал называть блестящую породу, напоминающую уголь-антрацит, шунгитом, поскольку еще в 1871 году этой высокообогащенной углеродом породе было дано иное название – антраксолит». Это групповое название для твёрдых антрацитоподобных битумов. Образец, положивший начало такому названию, найден в Канаде в районе Великих озер.

Михаил Филиппов, как бы это не выглядело непатриотично по отношению к Карелии и ее «брендам», предлагает называть соответствующую описаниям Чэпмена породу не шунгитом, а общепринятым в мировой литературе термином – антраксолитом.

В классификации пород, содержащих углерод, некоторые получили свое индивидуальное название. Находится в этой классификации место и шунгиту – так, по мнению ученого, следовало бы называть полублестящую породу шуньгского типа, содержащую от 60 до 80 процентов углерода, из чего следует, что в исследовании и описании ее мы имеем приоритеты.

А как быть с распространенным мнением, что карельский шунгит уникален и нигде в мире ничего подобного не встречается? Доктор геолого-минералогических наук Михаил Филиппов с этим не согласен. Подобные по структуре проявления аморфного углерода, примерно того же возраста (порядка двух миллиардов лет) и с аналогичными свойствами, обнаружены, например, в Габоне (государстве в Центральной Африке). Почему там нет шунгитного или антраксолитного бума? «Потому, – полагает Михаил Филиппов, – что в Габоне природа распорядилась так, что, кроме шунгита, там есть и уран, и золото и много других полезных ископаемых, которые активно разрабатываются».

Подобные карельским шунгитам породы встречаются и в других местностях. Нашим месторождениям, по словам ученого, нет равных разве что по масштабам проявления (тут мы явно в лидерах) и в условиях их образования.

Будем, однако, патриотичными – станем по достоинству ценить то, чем нас наделила природа. Шунгитам (сохраним верность термину – название антраксолиты у нас пока не прижилось) тут принадлежит особое место – в вопросе их изучения и практического использования карельская наука продвинулась, может быть, дальше мировой. В следующий раз мы расскажем об исследованиях в этой области, которые ведет лаборатория шунгитов Карельского научного центра. Поговорим также об использовании шунгитов в качестве фильтров для очистки воды – не имеем ли и здесь мы дело с мифами?

Сергей Хохлов