Петроглифам Карелии свойственно тесное соседство с древними поселениями. Рядом с онежскими их известно около 30, а с беломорскими - свыше 50. Судя по данным раскопок, люди начали осваивать восточное побережье Онежского озера задолго до появления петроглифов - в эпоху мезолита, в VII-VI тыс. до н.э., и продолжали селиться здесь вплоть до эпохи средневековья. Упоминавшиеся уже острова в низовье р.Выг в Беломорье начали выходить из под уреза воды и стали доступны для человека только в раннем неолите, примерно с V тыс. до н.э. Доказать взаимосвязь петроглифов и расположенных даже совсем рядом древних поселений не так просто. Как правило, люди останавливались на этих участках многократно, и всякий раз приходится решать, какие комплексы находок могут быть связаны с петроглифами, а какие нет. Уровень воды и в Белом море, и в Онежском озере на протяжении голоцена периодически менялся. Выявлены и датированы древние регрессии и трансгрессии, соответствующие им береговые террасы и уровни. Стало легче выделить поселения, синхронные петроглифам. Важно и то, что основная часть наскальных полотен Новой Залавруги перекрывалась культурным слоем древнего поселения Залавруга I, которое позволяет уточнить их верхнюю хронологическую границу.
Можно считать доказанным, что наскальные изображения в Карелии создавались на протяжении длительного времени - нескольких сотен, а возможно, полутора тысяч лет. И онежские, и беломорские петроглифы появлялись и функционировали где-то в пределах второй половины IV - первой половине II тыс. до н.э., а расцвет наскального творчества в крае приходится, скорее всего, на III тыс. до н.э. Изображение создано и почиталось населением, которое изготовляло и использовало в быту ямочно-гребенчатую керамику, получившую в Карелии широкое распространение во второй половине IV-III тыс. до н.э.
Петроглифы Карелии широко используются как первоисточник для изучения первобытных представлений об окружающем мире, верований и самого первобытного сознания. Наскальные полотна справедливо называют "мастерскими сознания", "листами каменной книги" - хранилищами подлинных записей древних мыслей. Но выражены эти мысли в образно-знаковой форме. Они дошли до нас как бы в закодированном виде, а сам код утрачен. Не зная всей системы представлений и обрядовой практики того времени, трудно добраться до их изначального смысла. Тем не менее, опираясь на сам изобразительный материал (в контексте времени его возникновения и функционирования), используя сравнительный анализ, можно получить некоторую информацию о культуре, мировосприятии и верованиях людей.
Проблеме семантики наскальных рисунков Карелии всегда, на всех этапах их изучения уделялось повышенное внимание. Она ставилась в числе первоочередных. Все стремились как можно быстрее проникнуть в духовный мир древних людей. На первом этапе натурализм многих фигур и сцен давал основание рассматривать их как своего рода "картинки с натуры", правдиво отразившие хозяйство и быт, образы предков "духов-хозяев" местности и стихий природы, которые выполнены с целью совершения магических действий над ними (А.М.Линевский и др.). Однако теперь такой подход воспринимается как упрощенный. Исследователи склоняются к мысли, что рисунки на скалах не были буквальным отражением эпизодов повседневной действительности, а скорее, являются более сложными символами, запечатлевшими представления о мире, его движущих силах и связях (В.И.Равдоникас, К.Д.Лаушкин, Р.Б.Климов, А.Д.Столяр и др.). Особая тема - конкретные расшифровки отдельных сцен и изображений. Ключом для них нередко служили архаичные образы и сюжеты их этнографии и фольклора северных народов, но прежде всего - эпические песни калевальского размера, а чаще текст самой "Калевалы", созданный Э.Лёнротом. Естественно, принимались во внимание мировые мифы, изобразительная символика стран Древнего Востока и Южной Скандинавии. Опыты семантических реконструкций показали объективную сложность самой задачи, трудность разработки надежной методологии и конкретных методик дешифровки петроглифов, необходимость строгих критериев достоверности.
Можно утверждать, что петроглифы Карелии связаны с культом; системой верований и обрядов, мироощущением людей в целом. Свидетельством тому служит их местоположение, неразрывная связь с рельефом скалы, разломами и трещинами в ней, другими природными ориентирами. Наскальные полотна - ключевые точки культовых центров-святилищ, которые формируются в обособленных местах побережья, на самой границе воды и суши, занимая мысы и мыски, прибрежные острова. Отсюда с особой масштабностью и наглядностью воспринимается окружающее пространство - как вширь, по горизонтали, так и по вертикали. Тут как бы сходятся, смыкаются три основные сферы мироздания: подводный, наземный и небесный миры. Священными данные участки, видимо, становились еще до появления петроглифов.
На Онежском озере оформление такого святилища, скорее всего, началось с оконечности Бесова Носа; а в Беломорье - с острова Шойрукшин в русле р.Выг. В том и другом местах природа выступала в каких-то особо ярких и притягательных проявлениях, вызывающих сильные эмоции, создающих соответствующий фон и настрой для поведения обрядов.
С помощью изображений древние колдуны ("шаманы") сумели выделить центральные участки святилищ, сделать зримыми и доступными для непосредственного контакта главные объекты поклонения. Первоначально сами образы могли наноситься углем, охрой, кровью или чем-то еще. Но вода, снег и лед их быстро смывали и стирали. Именно желание придать рисунку стойкость и долговечность привело в конце концов к появлению техники выбивки.
предыдущая | 0 | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | следующая